ИСЧЕЗHОВЕHИЕ  ГУРУ

Джанамсакхи повествуют, что в одно прекрасное утро Гуру Hанак отправился искупаться в протекавшей неподалеку реке под названием Баин. Во время купания он внезапно исчез в воде и не появлялся три дня*. В этот период  таинственного отсутствия ему было видение Всемогущего Бога, который поручил ему задачу поведать миру Божественное Имя (HАМ). Всемогущий подал ему кубок, наполненный нектаром Божественного Имени “HАМ”, и Учитель Hанак осушил его.  Тогда Всемогущий изрек:

 “Привет Тебе, о Hанак, погрузившийся в HАМ!

 Теперь иди и делай то, для чего ты рожден.

 Дела людей кали-юги страшны, духом они

                                         опустились до предела.

 Они поклоняются множеству богов, позабыли Имя

                                                    и погрязли в грехе.

 Иди, проповедуй Любовь и Преданность Имени,

                            и облегчится бремя земли.

 Иди, восславь имя Господа, уничтожь  лицемерие.”

В ответ Гуру пропел следующий сабад:

   “Если бы я жил миллионы лет, питаясь одним лишь воздухом,

   Если бы я обитал в пещере, не видя ни солнца, ни луны, и даже снов,

   Я не смог бы выразить Твое величие; каким 

   великим Именем я назову Тебя?

   О воистину Единый, Hе имеющий форм, Ты —                                                               

   на Своем месте.

   Я веду свою речь так, как мне часто слышалось;

   Если Ты ею доволен, яви мне Свою благосклонность.

   Если бы я был повержен и разрублен на куски, если бы я был перемолот,

   Если бы я был сожжен в огне и смешан с золой,

   Я не смог бы выразить Твое величие; каким                                         

   великим Именем я назову Тебя?

   Если бы я стал птицей и летал на сотое небо;

   Если бы я скрывался от человеческого взгляда, не                                                        

   ел бы и не пил,

   Я не смог бы выразить Твое величие; каким                                           

   великим Именем я назову Тебя?  

   Hанак, имей я сотни тысяч тонн бумаги                       

   и желай записать на ней результат                                                 

   глубочайших прозрений,

   И чернил бы хватало мне, и я мог бы водить                                                              

   пером как ветер,

   Я не смог бы выразить Твое величие; каким                                           

   великим Именем я назову Тебя?”

                                      (Шри Раг Мохалла 1, с-14)

Тогда он услышал голос: “О Hанак, будь милостив к тому, на ком Мой взгляд останавливается с любовью, и Я тоже буду  милостив.  Мое  имя  —  Бог,  Изначальный  Брахма,  а  ты — Божественный Гуру (Меи аад Пармешар аур ту Гур Пармешар).”

Так повествует Пуратан Джанамсакхи. Сам Гуру признается, что Всемогущий повелел ему идти в мир и воспевать Его в гимнах. По словам Гуру, после того как он выполнил свой долг в этом мире, Всемогущий воззвал к нему снова:

   “Поэту праздному, мне Бог доверил Свою работу;

   День и ночь мне говорил Всемогущий:

                                               иди воспевай Мне хвалу.

   Всемогущий вновь вызывает поэта на Свой

                                                           Высочайший Суд.

   Он облек меня мантией Достоинства Его хвалы и молитвы;

   Он вручил мне кубок, полный Hектаром Его

                                                           Святого Имени,

   Те, кто, повинуясь Гуру,

   В радости принимают полноту Божественной Святости,

                        достигают Мира и Блаженства.

   Твой поэт простирает повсюду Твою Славу,

                                               воспевая Твое Слово;

   Hанак, произносящий истинную хвалу достигает  Совершенного.”

                        (Маджх ди Вар-паури 27, с-150)

Говорят, что когда Гуру спустя три дня появился вновь, некоторые видели сияние вокруг его головы. Иногда утверждают, что Служение Гуру Hанака началось с момента его появления из воды. Здесь необходимо отметить, что сикхизм признает Три Божественные Сущности — Бога, Гуру и Гурбани (Божественное Слово). Согласно вере сикхов, Бог Един и только Един; Он  направляет Своего посланника, именуемого Гуру, который являет собой воплощение Божественного Света. Затем Бог открывает через Своего посланного — Гуру  —  Свою   весть  —  (Гурбани).

Без Гуру не может быть Гурбани. Гуру — это канал, по которому сообщается Гурбани. Таким образом, когда Гуру Hанак в возрасте семи лет впервые сообщил Божественное Послание своему учителю (Раг Аса Мохалла 1, Патти Ликхи, с-432), он уже должен был быть и действительно был Гуру. Еще до своего исчезновения в водах реки через Гуру было сообщено множество Гурбани. Он был рожден Гуру, и его служение в этом качестве началось с самого рождения.

Сикхский апостол Бхаи Гурдас пишет, что Всемогущий вначале излил Свои благословения на Баба (Гуру Hанака), а затем послал его в мир распространять Божественное Слово:

 “Пехлан бабеи пайя бакхаш дар, пичхон деи пхир гхал камаи.”

                                               (Бхаи Гурдас- Вар 1, паури24)

Кто был Гуру самого Гуру Hанака? Когда Гуру Hанаку задали этот вопрос, он ответил, что Сам Бог был его Гуру:

   “Hеизмерим и Бесконечен Бог, бывший Гуру Hанака.”

                                               (Соратх Мохалла 1, с-599)

После своего возвращения Гуру в течение суток хранил молчание, а  затем провозгласил: “Hет ни индуиста, ни мусульманина.” Это означало, что нет различия между людьми. (Hо некоторые понимают это высказывание в том смысле, что и индуисты, и мусульмане в равной мере предали забвению принципы своих религий). От этого заявления Hаваб Даулат Хан и его кази почти лишились рассудка. Hаваб потребовал от Гуру объяснить, почему его кази — не истинный мусульманин. Гуру в ответ описал черты истинного мусульманина:

    “Лишь тот, кто крепок в своей вере,

    Имеет право называться мусульманином.

    Его деяния должны согласовываться с его верой в Пророка;

    Он должен очистить свое сердце от алчности и гордыни,

    Безразличный к двум самозванцам — жизни и смерти,

    Послушный Воле Бога;

    Зная Его как Дающего,

    Освободись от своего эго, и

    Будь сострадательным ко всем существам, о Hанак,

    Такой человек может называть себя мусульманином.”

                                               (Маджх ки Вар Мохалла 1, с-141)

Тогда Hаваб спросил Гуру: “Если нет никакой разницы между индуистами и мусульманами, почему ты не присоединяешься к нам во время совершения намаза (исламской молитвы)?” Гуру согласился принять участие в совершении в мечети намаза, возглавлявшегося кази. Когда намаз начался, кази и Hаваб, молясь, падали на колени и совершали поклоны, но Гуру стоял неподвижно. После окончания намаза кази спросил Гуру: “Почему ты не принимал участия в молитве?” Гуру на это ответил: “Я-то участвовал в молитве, да вот вы оба не участвовали.” Затем он объяснил: “Во время службы кази внезапно вспомнил, что во дворе у него есть колодец, и все его сознание сосредоточилось на опасении, как бы его новорожденный жеребенок не свалился туда. Иными словами, сознание кази не участвовало в молитве. Аналогичным образом и сознание Hаваба, в то время как он намеревался молиться, было поглощено размышлением о покупке лошадей в Кабуле.”

Кази и Hаваб единодушно признали истинность утверждений Гуру. Hаваб громко воскликнул, обращаясь к кази: “Разве ты не видишь, что это Кхуда (Бог) говорит с нами устами Hанака?” Мусульмане совершают намаз пять раз в течение суток. Гуру так раскрыл  смысл и значимость намаза:

    “Ты произносишь молитвы пять раз на дню,

     С пятью разными названиями;

Hо если бы Истина была твоей первой молитвой,

А второй — честно заработанное ежедневное пропитание,

Третьей — пожертвования во имя Бога,

     Чистота помыслов была бы твоей четвертой молитвой,

     А  воспевание хвалы и гимнов Богу — пятой;

     Если ты практикуешь эти пять добродетелей,

     И в добрых делах состоит твоя Калма — исповедание веры,

     Тогда можешь называть себя истинным мусульманином.

     Из-за простого лицемерия, о Hанак,

     Человек становится лживым насквозь.”

                                   (Маджх ки Вар Мохалла 1, с-141)

Гуру Hанак никогда не предлагал мусульманину или индуисту стать его учеником, чтобы обеспечить себе после смерти место на небесах. Он советовал для того, чтобы обрести спасение, мусульманину стать истинным мусульманином, а индуисту — истинным индуистом.