Н. Тютчев 1846 Животное царстово Индии
Ни на одной другой точке земнаго шара природа в дарах своих не являлась столь щедрою, многостороннею и грациозною...
Между млекопитающими замечательны изобилием своих пород обезьяны. Они являются в города целыми стадами, покрывают крыши домов, присвоивают себе священныя яства, приносимыя в жертву и оставляемыя в пагодах, и пользуются всеми правами домашних животных. Главныя породы их суть: гиббоны, геноны-кагау, с исполинским носом, - геноны-дук, называемыя "нарядными", полосатыя и пестрыя, подобно аристократическому швейцару в полной ливрее; длиннохвостыя обезьяны, велла-гюранджа (белыя) и корин-гюранджа (большия чёрныя); изредка попадаются, говорят, и орангутанги. Это изобилие обезьян мы встречаем в Индии еще в самой древности. Спускаясь из Персии в Пенджаб, армия Александра Македонскаго увидела движения многочисленных полчищ живых созданий. Воображая, что перед ней неприятельское войско, она уже готовилась к бою, и только, подошед ближе, убедилась, что ее встревожили легионы обезьян... Слоны, носороги и гепарды (индийские тигры), населяют леса Индустана, а реки его содержат в себе не менее двух-сот пятидесяти пород различных обитателей, между которыми особенно замечательны кайманы, исполинские гангские крокодилы, пожирающие даже крокодилов других пород. Здесь нельзя не упомянуть и об огромных гадах, принадлежащих к семьям ящериц и ядовитых змей: таковы, например, удав, достигающий до восьмидесяти футов длины; найя, очковая змея, и улар-лимпе, водяная каймистая змея.
Между птицами опять то-же разнообразие. Тут вы встречаете и попугая, называемаго лори, с кармазинными перьями, и какаду, ослепительной белизны, и пеструю перрюшу, и трогона с золотыми и красными перьями, и т. д. Индийский ворон, белый, с чёрными крыльями, отличается своею смелостию и жадностию. Вооруженный длинным клювом, с костяным наростом на голове, он нападает на всякое беззащитное существо, не исключая даже своих собратьев.
Число этих хищников неимоверно велико, особенно близ Мадраса и Калькутты. Жадныя стаи их бросаются на полумертвых быков, вырывают куски хлеба из рук детей, и уносят пищу из самых съестных рядов. Должно, впрочем, заметить, что так как хищныя птицы в жарком климате истребляют гадов и предотвращают гниение падали, то и вороны пользуются особенною защитою религиозных и гражданских законов. Убить хотя одного из них считается грехом.
Слона Индус умеет сделать ручным. Слон является при всех торжествах: на нем везут большия знамена, царские барабаны, и на нем-же разъезжают все важныя особы. Слоны покрыты яркими, богато серебром и золотом вышитыми чепраками; у одних на спине род дивана, у других квадратная площадка с подушками, а над ней китайский павильйончик, в котором надо усесться, поджав под себя ноги; другие-же наконец, - и это самые удобные, - имеют на спине безколесный фаэтон, в котором можно сидеть двоим рядом, - и кроме-того, сзади устроено еще место для слуги, остающееся обыкновенно пустым. У каждаго слона сидит на шее вожатый, или корнак, а сзади идет пешком слуга, который ведет речи с умным животным: увещевает его идти смирно, не шалить хоботом, в особенности не воровать ничего мимоходом, в лавках, обещая ему за это, по возвращении, свежих листьев. Для того, чтобы усесться на этой воздушной колеснице, приучают слона ложиться на брюхо, вытянув совершенно передния ноги и присев на колени задних. Когда взберутся по лестнице к нему на спину, корнак принуждает его встать, словами: "ну, легче! легче!" (gт, хасти! джи, хасти!); но не всегда слова действуют на его послушливость; для этого также придумано средство: на шее слона растравляется язва, которую для ослабления боли умащают бальзамическими маслами. Корнак держит в руке оружие в роде алебарды, сделанное из меди или серебра, и если слон заставит дважды повторить приказание, он бьет его этим топориком по язве; колосс испускает пронзительный крик и немедленно повинуется. Всего удивительнее, что, исключая чрезмерной жестокости со стороны вожатаго, нет почти примеров, чтоб терпеливое животное покусилось когда свергнуть с себя иго своего маленькаго мучителя.
Весьма оригинален способ, каким переправляются слоны через реки: они, от природы, очень хорошо плавают, но редко пользуются этим даром. Дойдя до берега, они продолжают преспокойно идти по земле, т. е. по дну реки, и таким-образом погружаются в воду все болеe и более, наконец уходят всем телом, и над водою виден только конец хобота, которым они дышат. Вожатый слона плывет между-тем над ним и держит только в руке веревку, прикрепленную к хоботу. Если река глубже двух или трех сажен, то слоны оставляют, наконец, дно и продолжают путь вплавь, между двух вод, но поднимаются отнюдь не выше, чем требует того длина их хобота. Тело по-прежнему остается в воде, до мелей противоположнаго берега.
Но обратимся опять к индийской природе. Вот как английский офицер описывает внутренность леса, близ реки Кавери, чрез который он проходил с своим отрядом. "Шум приближения нашего подымал на каждом шагу ланей, павлинов, тетеревов; огромные вепри ломали кусты, тигры проносились вдали, а иногда просыпался вдруг и убегал огромный слон. Стаи обезьян следили за нами и опережали нас, перескакивая с гримасами и криком по верхушкам деревьев. Число и шум их часто пугали нас, и мы воображали, что вблизи неприятель. Животное царство в таком изобилии играло около нас, что невольно переносило воображение к ковчегу Ноя. Вокруг нас возвышались громадные памятники девственной природы. Столетние теки, побелевшие от времени, с обнаженными корнями, и, как попало, налегшие на другия деревья, ясно свидетельствовали, что топор никогда не блестел в этом таинственном мраке.
Н. Тютчев 1846
